В сентябре 2009 года на ВГТРК (телеканалы «Россия», «Культура», «Спорт», «Бибигон», «Вести», «РТР-Планета» и радиостанции «Радио России», «Маяк», «Культура») создан департамент развития цифровых технологий, который будет заниматься развитием медиабизнеса в интернете и мобильных сетях, мультимедиа и IP-телевидением. Главой департамента назначен главный редактор информационного телеканала «Вести» Дмитрий Медников. Он поделился с «Часкором» ближайшими планами, взглядами на современное ТВ и рассказал о новых проектах холдинга.

— Для чего создан департамент?

— ВГТРК — крупнейший вещатель в России, один из крупнейших в Европе плюс агрегатор огромного контента. Он применим в разных средах, не только в эфирном вещании. Департамент создаётся, чтобы зарабатывать на контенте ВГТРК в других средах — интернете, мобильных сетях и на IP-ТВ, на другом уровне работать с правами на этот контент и периодически адаптировать его под новую среду.

— Разве до сих пор вы занимались не тем же самым?

— На сто процентов.

— Тогда в чем смысл?

— Это всё больше становится именно направлением бизнеса, и внешний рынок требует от компании внутренней реструктуризации, структурной легализации того, как происходит эта деятельность. Как главный редактор «Вестей» я мог заниматься новыми направлениями только понятийно. Все были с этим согласны, но постоянно требовались некоторые разъяснения, почему этим занимается именно главред одного из каналов.

— Чем конкретно вы будете заниматься на новой должности?

— Вы представляете себе структуру распространения телевизионного контента в России? Существуют традиционные среды вещания, а есть IP-ТВ, мобильное ТВ, как небольшая часть — интернет, вещание на плазменных панелях, в спортбарах, на вокзалах и в других общественных местах. Необходимо собрать все среды, в которых мы распространяемся, но не монетизируемся. Это не значит, что мы собираемся делать исключительно платный контент, но мы хотим на нём зарабатывать. На данный момент ВГТРК вещает в целом ряде премиальных сред, имеет премиальную аудиторию и может располагать этой аудиторией как рекламной площадкой.

— Интернет — это премиальная среда?

— Эта аудитория перестала быть полностью премиальной, но является зарабатывающей. Сверхпремиальная — это абоненты дорогих платных систем типа «НТВ-Плюс».

— Таким образом, есть две задачи: адаптировать контент к новым средам и заработать на нём. Давайте начнём с адаптации. Есть программы, которые вы производите для эфирного ТВ. Куда они движутся дальше? Есть интернет с его онлайновым видео, подкастингами, RuTube.ru, Smotri.com и прочими сервисами. Что дальше?

— Контент будет адаптироваться в том случае, когда есть конкретный рынок. Онлайновое видео будет стремительно развиваться, но станет по-настоящему крупным рынком только через несколько лет — с распространением широкополосного доступа в России. За это время мы поймём, как наш продукт должен быть препарирован, чтобы зарабатывать там деньги.

Я совершенно не уверен, что это должны быть существующие видеохостинги, поскольку они могут быть интересны только очень узкой аудитории. Во-первых, отбор контента предполагает высокий технологический ценз пользователей. Во-вторых, честно сказать, тебе должно быть совсем нечем заняться, чтобы иметь возможность отсортировать действительно нужный тебе контент. Чтобы сформировать три часа контента на видеохостинге, требуется на три порядка больше времени, чем то же самое, но щёлкая между каналами в телевизоре.

Видеохостингами пользуется либо тот, кому нужен специфический продукт, которого нет на ТВ, либо тот, у кого много свободного времени и кому хочется хулиганить.

Нас больше интересует аудитория, которая придёт в интернет: активные семейные люди возраста 30+.

— Разве они еще не в интернете?

— Нет.

— А где? Именно от таких знакомых я чаще всего слышу о том, что они уже давно не смотрят как раз эфирное ТВ и круглые сутки висят в интернете.

— Смотреть видео в интернете у них по большей части нет возможности именно из-за отсутствия широкой полосы. Хотя интернет они имеют, пользуются какими-то мессенджерами, соцсетями и даже что-то покупают. Но ТВ они тоже смотрят: не случайно телевизионные объёмы рекламы — самые большие. Это предполагает определённую систему распространения на всю страну. Онлайновое видео пока такой системы не имеет.

— Наверное, вы говорите не о москвичах.

— О регионах, но и о Москве тоже.

— И все-таки мне кажется, если говорить о Москве, 30+ — абсолютно интернетные люди.

— Не надо преувеличивать. Если взять соцсеть, то её ежедневная аудитория — примерно 6 млн человек. Это равняется ежесекундному просмотру новостей на «России» в прайм-тайм. Да, в интернете много функционала — магазины, эсэмэски, сервисы и прочее. Но аудитория именно видео — маленькая. Ещё не разработаны стандарты, это пока ненадёжный канал. С ТВ это несравнимо. Но онлайновое видео, несомненно, будет развиваться. И мы будем участвовать в его развитии.

— Каким образом?

— Очищая права. Нужно работать с теми, кто размещает чужой контент, нарушая при этом права владельцев.

— Как на сегодня обстоят дела с вашими договорённостями с видеохостингами?

— С кем-то обстоят, с кем-то — нет. Mail. Ru в этом плане чистый хостинг, с Vkontakte. ru мы судимся. Мы хотим, чтобы в нашей стране было общее понимание правовых основ работы в интернете. Вы поймите, мы тоже можем работать в формате интернет-среды. Брать UGC (user generated content — контент, созданный пользователями. — «Часкор») и раскручивать его на ВГТРК. Но когда мы платим по искам, а Vkontakte. ru — нет, то мы сделаем такой же видеохостинг и будем работать на интернет-рынке. Это в том случае, если суд считает, что интернет находится вне зоны охраны авторских прав.

Если же суд считает, что законы везде работают одинаково, то тогда надо договариваться с теми, кто заинтересован в появлении видео в интернете.

— Как вы собираетесь на видео зарабатывать?

— Мы распространяем всё бесплатно, а деньги берём за рекламу. Это не мешает играм и соцсервисам брать с клиентов колоссальные деньги. Vkontakte. ru позволяет покупать голоса, «Одноклассники. ру» сделал платной регистрацию. Это приносит совершенно колоссальные деньги. Сайты знакомств монетизируются за счет СМС-сервисов.

— Но вы говорите не о контенте.

— А о чем? В LiveJournal.com есть платные аккаунты.

Бесплатная среда тоже есть везде — даже газеты бесплатные выпускают. Есть, по сути, бесплатная медицина. Одновременно формируется платный сектор. Для этого контент нужно по-разному адаптировать к разным средам. Поверьте, люди готовы платить за сервис, в котором не будет порнографии, мата, чтобы ему рожки не подрисовывали. Всегда есть много людей, которые готовы за что-то заплатить. Например, купить сериал, чтобы его провайдер не узнал, что он закачивает нелицензионные фильмы.

— Как именно нужно адаптировать контент под разные среды?

— Например, если взять носитель, на котором в HD существуют все сериалы, про произведения литературных классиков. Этот носитель в хорошей упаковке будет иметь спрос у премиальной аудитории. Это, безусловно, является адаптацией контента.

Если взять лучшие съемки канала «Культура» и собрать их под какую-то тематическую историю, то существенная часть потребителей будет готова за это заплатить, лишь бы там рядом не было Симпсонов.

Другой пример. Мы будем продавать образовательные игры под маркой канала «Бибигон». Это одна из форм монетизации, и их может быть десятки.

— «Бибигон» — это детская аудитория. Собираетесь как-то работать с женской?

— Мы развиваем взрослую часть «Мира Бибигона», там могут регистрироваться родители, в основном это женщины. Они с удовольствием там общаются со своими детьми. Параллельно мы предлагаем другие услуги: можно смотреть там же сериалы. Эта среда защищена и комфортна.

Кроме того, мы запускаем портал по внутреннему туризму на базе «Страны.Ru». Это идеальный домен, думаю, через полгода-год он заработает.

Есть автобусы, которые ездят между городами, — читать там невозможно: глаза болят. На коротком промежутке такой автобус едет часов шесть, на длинном — несколько суток. Означает ли это, что там могут быть видеоплееры, на которых можно посмотреть лучшую коллекцию шуток Михаила Задорнова?

— На это нужны большие инвестиции.

— Большие для какой отрасли? Ну, десятки миллионов долларов.

— Это того стоит?

— Безусловно. Телевидение вообще жутко затратная история, стоит сотни миллионов долларов. Если появилось новое направление, естественно, нужны инвестиции.

Дальше встаёт вопрос: кто за это платит? Это может быть кредит, прямые вложения или партнёрство. Мы совершенно не стремимся навешивать новые расходы на государство. Пока за это готовы платить рекламодатели. Можно, конечно, попросить Минфин, но зачем, если это с готовностью оплатит крупный сетевой бренд?

Напомню, зритель получает по этой схеме контент бесплатно, но всегда найдутся те, кто скажет: можно я буду получать то же самое, но без рекламы, в другом месте и т. д.? Странно не пойти им навстречу.

— Как соотносится то, что вы говорите, с тем, что фраза «На ТВ нечего смотреть» звучит все чаще?

— Нам часто пишут: «Уважаемые коллеги! Вообще-то я телевизор не смотрю, но в отношении вашего канала хочу сказать» — и дальше перечисляют программы так подробно, как даже я их не смотрю. Может, имеют в виду «смотрю, но не верю»? Или «смотрю, но считаю, что можно было сделать и лучше»? Вся премиальная аудитория, которую я знаю, непрерывно смотрит ТВ. С трудом могу представить себе банкира, который бы не смотрел выступление Шувалова в Госдуме. И этот банкир точно YouTube не использует. И футбол смотрят все — 100%.

Так что, может, эти люди имеют в виду под телевизором что-то другое?

Скажу больше: между ТВ и интернетом нет конкуренции, потому что они предоставляют совершенно разные сервисы.

— Зато я никогда не слышала, чтобы люди говорили: «Фи, я вашим интернетом не пользуюсь! Чего я там не видел».

— Но если бы интернет почистили от порнографии и нецензурной брани, им бы пользовались еще охотнее.

— Не пугайте меня: вы говорите о цензуре?!

— Совсем нет. Представьте: живете вы в доме. Периодически кто-то плюет в лифте. Неприятно! У премиальной аудитории то же ожидание по отношению к интернету, как и к собственному подъезду. Назовите как хотите! Речь не о том, чтобы запретить кому-то излагать свой набор тезисов. Если вы с кем-то встречаетесь в лифте, вы можете поддержать беседу либо не поддержать. Поговорили — разбежались. Но если человек при этом плюнул на пол и разлил банку с пивом — неприятно. В следующий раз может уже в вас плюнуть. Жители подъезда могут соответствующим образом договориться: на пол не плевать, лампочки не бить.

— То есть, заходя в интернет, премиальная аудитория хочет иметь соответствующее премиальное окружение?

— Они хотят, чтобы соблюдалась нижняя рамка приличий.

— И что же делать?

— Единственный способ — договариваться. Большой интернет на Западе уже стал бизнесом и понял это. Например, YouTube: они же не выкладывают фильмы целиком, потому что понимают, что это нехорошо, не по статусу. Пока четыре программиста в гараже что-то делают, можно все. Как только стали бизнесом — нет.

— А с торрентами договориться можно?

— Можно. В тот момент, когда они достигнут большого объёма как бизнес, сами поймут либо будут вести пиратско-бандитский образ жизни. Вдруг возникает ситуация: торренты предлагают первый хороший on demand на фантастическую аудиторию.

— Пользователи не захотят платить.

— Тогда пусть смотрят рекламу. На ТВ контент тоже бесплатен.

— Зато очень много рекламы.

— И на торрентах тоже будет много. Когда их аудитория достигнет 10% от общей аудитории, то есть перевалит за 10 млн, владельцы торрента могут захотеть его продать. А им скажут: друзья, ай-ай-ай! Давайте-ка очистите права, тогда вы будете стоить миллиард, а если не очистите — 2 млн долларов. 998 млн долларов стоят того, чтобы очистить права.

Анастасия Алексеева, Частный корреспондентскачать dle 11.0фильмы бесплатно