Известный тележурналист стал ведущим программы «Петербургское телевидение» на телеканале «Санкт-Петербург». Ее девиз  - «Жестко. Без компромиссов», он соответствует характеру Сергея Леонидовича. Когда берешь у него интервью, будь готов к встречным вопросам и не спеши с ответами.

Сергей Леонидович, как вы себя чувствуете в обновленном формате ток-шоу: три гостя, звонки в студию, вопросы с сайта. Все эти составляющие говорят о том, что часовой эфир программы весьма напряженный…
Давайте все по порядку. Программа «Петербургский час до Нового года представляла собой достаточной странное зрелище. Это два блока новостей и ведущий, который вел диалог с гостем о погоде, о природе, и непонятно о чем. Например, с Борисом Эйфманом (знаменитый балетмейстер – прим ред.)  умудрились разговаривать о лампочках и энергосберегающих технологиях. И как вы понимаете, он не самый большой специалист в этом. Поэтому первая задача стояла о структуризации эфира программы.
Расскажите подробнее…
Были реализованы две вещи. У программы появилась четкая позиция  - «Как нам обустроить Санкт-Петербург». Это то, что программа каждый день выясняет и делегирует власти, горожанам и всему городу. Вторая позиция – это форма программы. Из одиночного интервью «Петербургское телевидение» превратилось в дискуссию, где есть герои, антигерои, эксперты.  Все остальное, о чем вы говорите, это компоненты: звонки в студию, вопросы на сайте, и зрительский опрос на улицах и в эфире не только самые главные, но и самые желанные. Позволю себе процитировать Пушкина: «Но знаешь ли, чем сильны мы, Басманов? Не войском, нет, не польскою помогой.  А мнением, да! Мнением народным».  Ведь можно дискутировать бесконечно долго в студии, но если зрители об этом ничего не знают, теряется всякий смысл.
Какова роль сюжетов обновленной программе?
Говоря по-русски, чтобы скучно не было. Вот основная задача сюжета. Мы не голословно говорим, что «за углом» что-то произошло, а показываем это зрителю и после обсуждаем в студии.  Поэтому, возвращаясь, к вашему первому вопросу, как я себя чувствую в эфире среди такого количества компонентов,  отвечу - как рыба в воде. Вот, если их не будет, я себя буду чувствовать плохо. Мне будет нечем заняться и программа может «опуститься» до пустых разговоров. Я не люблю это кондовое выражение, но и я, и другие ведущие Ирина Степанова и Михаил Титов стараемся «держать руку на пульсе». И надо сказать что они это делают гораздо профессиональней. Годы...
Чтобы рука оставалась на пульсе, что важно?
Опять прибегну к Пушкину. (улыбается) «Ленивы мы и не любопытны!» А таковыми быть нельзя. В годы моей молодости был тележурнал «Хочу все знать!», так вот  подобное желание и есть движущая сила, которая помогает в формировании темы программы. Если человек на экране любознателен, тогда он солидарен со зрителем. Как устроены ночлежки или большой  бизнес. Или как устроены собачьи бега и почему у нас нет тараканьих бегов?  Здесь же можно бесконечно выдавать палитру общественных явлений, которые можно изучать. Почему замерзло Колпино? И когда мы станем де-факто Культурной столицей и болельщики «Зенита» перестанут оплевывать Большой проспект Петроградской стороны каждую игру «Зенита»? Одна из версий, когда мы построим стадион на Крестовском острове. (смеется). Так и начинается диспут.
А вы не боитесь, что горожане примут вас за «народного спасителя», в такой роли вы будете чувствовать себя комфортно?
Мне 54 года. И в моей жизни было все: и роль «спасителя» я на себя в этой жизни уже примерял. И сейчас из  ретранслятора проблем, взять на себя функцию квазибога, будет странно.  Ведь это будет настоящее вранье. Я не решаю проблем, решают их другие люди. Поэтому худшего положения я ни себе, ни другим не пожелаю. Для меня это кончилось  полным разбродом и шатанием в голове. И на экран меня не пускали в силу различных обстоятельств. Хотя я-то со всей душой… (смеется)
Вернувшись в эфир, скажите, что изменилось в работе новостей?
С точки зрения посыла и подачи изменения незначительные. А с технической точки зрения я многому еще учусь в процессе. Вы же прекрасно понимаете, я вырос в эпоху телефонов, которых нужно было добиваться - стоять в очереди. Чтобы набрать номер, надо было крутить диск. Потом настали «крутые» времена, когда под каждый мобильный телефон нужно было отдельную сумку носить.  А сегодня развитие технологий настолько быстрое! И не то, чтобы не поспеваешь, но порой важность этого, в силу занятости, не всегда осознаешь, и на этом прокалываешься.
А театральное образование помогло вам в дальнейшем в работе на телевидении?
Я не считаю что это какая-то профессия – вопросы задавать. Но есть определенная манера поведения. К примеру, выходит человек, ты делаешь из него своего «врага» или «друга». Выполняешь ролевую функцию. Что касается бесценного опыта, то я его получил в Ирландии. Мне повезло, в тот момент мы основали первое альтернативное телевидение «Русское видео» и я съездил в Ирландию, на курсы, обучающих основам телевидения.
Какая специализация?
Давайте я объясню… Я здесь снял кино про горячие точки: Карабах, Армения.  Отвез в Ирландию, и мне сказали: «Все конечно здорово, но для того, чтобы мы это кино смогли продать, нужно все перемонтировать. Надо сделать так, чтобы ты нам рассказал про свою страну как про республику Буркина-Фасо, где ты ничего не знаешь. Укажи, где находится Кавказ, где находится Нагорный Карабах, в чем проблема между армянами и азербайджанцами». И так на протяжении определенного времени шло обучение. Мне делегировали задачи и я по этим задачам кино и лепил. Вы не поверите, в потом материал продали в семнадцать стран, но то, что я привез, можно было бы выбрасывать на помойку.  Хотя в России я ходил и собой гордился, «О-го-го!» Это же красота какая! Как же у меня так все хорошо получилось!» Но товарный продукт сделали там, и привили мне определенные знания. И телевидение – это прежде всего товар.
У вас огромный опыт работы в новостях.  Как вы оцениваете сегодня работу молодых корреспондентов?
Многие выпускники нашего факультета журналистики могут отличать раннего Софокла от позднего Эсхила, но не владеют самым главным – ремеслом. Хотя этому можно научить в ПТУ. Что такое завязка, развитие, кульминация, развязка, не знает никто. Каким образом происходит сквозное действие сюжета и сквозное контрдействие. Корреспонденты порой не знают, что новости  состоят из семи четко прописанных пунктов – вопросов. «Что?» «Где?» «Когда?» Помимо этого существует вопрос «как меня это касается?» Дальше нужно провести аналогию. «Лучшее познание действительности – это аналогия» -  Освальд Шпенглер. Я сейчас не буду все семь перечислять. А у нас как? - Корреспондент едет в Законодательное собрание. Перед выездом я ему задаю вопрос: «А кто там два заместителя у председателя?»  Получаю удовлетворительный ответ, - знает.  - А кем они были раньше?  - И тишина… Если ты не знаешь предысторию, если не интересуешься фактами, зачем ты вообще туда едешь? Бывает корреспондент и подкован,  но совершенно не интересуется работой оператора.  Я вот вам задаю вопрос, операторская панорама должна идти слева направо или наоборот?
 - (Теряю дар речи) Беру в руки воображаемую камеру и веду слева направо.
Видите! Читаем мы слева направо, поэтому и картинку смотреть нам удобно в этом направлении. Эта панорама должна идти от малозначащего предмета на более значимый. А что лучше в телесюжете работает, отъезд или наезд? 
 -  Наезд,  - отвечаю я,  - так можно детально рассмотреть объект.
В 87% процентах на западных телеканалах в новостном сюжете работает отьезд. Стандарт - 4 секунды.. Таким образом зритель получает полную картину происходящего. А самое главное - внутрикадровый монтаж: кто-то зажег спичку, прикурил сигарету и спичку бросил. Действие закончено. И вот смотрите, курс ПТУ на тему операторской работы мы с вами рассмотрели за несколько минут. (смеется)
К слову о ремесле, я знаю, что вы работали сталеваром. Расскажите подробнее, пожалуйста.
Я родился в городе Нижнем Тагиле. Окончил Нижнетагильский горно-металлургический техникум.  Стал работать в кислородно-конвертерном цехе…
Я с трудом представляю вас в таком месте…
А что тут представлять? Бери больше - кидай дальше (смеется).  Вот мартеновская печь, температура 1430 градусов. Поднимается заслонка, и вы туда кидаете марганец, магний,  в зависимости от того, что варят: рельсы или колеса или еще что-то.  Поскольку металлы все тяжелые, не самая полезная для здоровья работа. И романтики здесь нет.
Сейчас  вы любите физический труд?
Скорее нагрузки. Каждый день на беговой дорожке. А в молодости стал «Кандидатом в мастера спорта» по тяжелой атлетике.
Для многих работа на загородном участке, настоящий релаксант. А для вас?
У меня есть участок, дом строю. Долго правда, все строю и строю…
Дерево посадили?
 Да, штук сто двадцать.
То есть у вас сад?
Да какой сад на глине?! Так, все елки, да березы…
Хорошо. Дом строите, деревья посадили аж 120 штук, а сын есть?
Дочь. Она живет за границей.
Вы не приверженец знаменитого высказывания «заграница нам поможет»?
Нет. У меня большой опыт работы в Горном институте в Петербурге. Если вы пройдете по его коридорам, вы своими глазами увидите выставку достижений народного хозяйства. Там такие установки стоят! Так вот, я много провел времени во Франции на нефтегазовом концерне Total -  это четвертый в мире нефтегазовый гигант и колоссальные лаборатория. Во Фрейбурге, где, кстати, Ломоносов учился,  ведутся исследования по заказу концерна БМВ, тоже бывал.  И скажу вам, то, что здесь  удалось создать силами Литвиненко Владимира Стефановича, это даже визуально выглядит  гораздо круче, чем, то, что я видел на Западе. Соответственно, не мы, а к нам в Россию приезжают ученые. Здесь идут разработки и прикладные и фундаментальные. И получается, с одной стороны здесь можно создать в рамках университета замечательное производство, замечательную жизнь, с другой стороны, жить как там, если вспомнить теорию пассионарности Льва Гумилева,  мы не сможем еще лет триста. Потому что нас слишком поздно проняло.

www.televesti.ruскачать dle 11.0фильмы бесплатно